«Покупая ценные бумаги любой федеральной компании, вы покупаете Сибирь»

Почему клиентура новосибирских брокеров в 2018 году росла почти втрое быстрее, чем в среднем по России? Как банки, ставшие инвесторами, и инвесторы, открывшие свои банки, борются за клиентов? Как Россия упускает свой шанс стать финансовым центром Евразии и чем среди инвесторов выделяются представители СФО? Об этом в интервью «Континенту Сибирь» рассказал президент инвестиционного холдинга «ФИНАМ» ВЛАДИСЛАВ КОЧЕТКОВ.

Владислав Кочетков родился 27 апреля 1980 года в городе Рузаевка (Мордовия). Окончил Мордовский государственный университет по специальности «Регионоведение». С 1999 по 2002 год был корреспондентом и обозревателем ряда региональных СМИ, осуществлял проектную работу в политическом консалтинге. С октября 2002-го возглавлял департамент по PR, рекламе и связям с общественностью КГ «Магазин готового бизнеса». В 2005 году пришел в ИК «ФИНАМ» на должность пресссекретаря, в 2008 году занял должность PR-директора инвестиционного холдинга «ФИНАМ». С февраля 2010 года президент, председатель правления инвестиционного холдинга «ФИНАМ».

— Владислав Вячеславович, первый вопрос традиционный: как вам Новосибирск и каковы ваши планы относительно развития в этом городе?

— Планы, как полагается, большие: «ФИНАМ» в Новосибирске присутствует почти 15 лет, и если в других городах мы привыкли знать, что занимаем высокие позиции на рынке, то в Новосибирске мы пока не в той ситуации. В том числе благодаря сильным конкурентам: БКС, наш основной конкурент, как вы знаете, родом как раз из Новосибирска. Еще в силу того, что «ФИНАМ» исторически развивается по франшизе, бывает, что нашими региональными офисами становятся не «дочки» головной компании, а местные бизнес-игроки, у которых есть свои интересы, и те уделяют больше времени им, а не инвестициям в развитие города. Так случилось и в Новосибирске. В итоге мы поменяли локального партнера, сделали Новосибирск «дочерним» городом. Если сейчас Новосибирск занимает 17-е место из 89 региональных офисов, то, конечно, в планах подняться гораздо выше. И шансы на это есть:  по итогам 4-го квартала 2018 года наша база в Новосибирске выросла почти на 70%, в то время как общероссийский прирост составил всего 25%. В прошлом году Новосибирск стал одним из безусловных рекордсменов, в 2019 году надеемся этот успех повторить.

— Какие шаги оказались на практике наиболее результативными для достижеиия быстрого роста?

В инвестиционном бизнесе есть два ключевых фактора роста: команда и бюджет. Мы усилили команду, приняв на работу менеджеров, имеющих опыт работы в банковском бизнесе, в компаниях-конкурентах, и одновременно нарастили бюджет на привлечение, усилили бюджет на интернет-продвижение. Плюс стоит учесть и сезонные факторы: четвертый квартал для инвестиционного бизнеса традиционно урожайный, например, именно в это время открываются индивидуальные инвестиционные счета. Вот сумма всех этих эффектов и дала хороший прирост. Не забывайте и о низкой стартовой базе, которая тоже сыграла определенную роль.

— База низкая не только у «ФИНАМа», и не только в Новосибирске, в России вовлеченность в инвестиции по-прежнему остается невысокой…

—  К сожалению, она не просто невысокая, она ничтожно маленькая. Как вы думаете, сколько брокерских счетов сейчас открыто в России? Около двух миллионов, если брать по статистике последней переписи населения, проникновение чуть больше процента. А в США больше 60%. Конечно, этот показатель колеблется от одного штата к другому, где-то 40%, где-то 80%, но в среднем по стране именно столько. Если посмотреть на консервативную Европу, которая всегда была зоной рантье, а не инвесторов-рисковиков, там проникновение выше 50%. И Россия — два миллиона из ста сорока. И все же динамика неплохая, чему всячески способствует Центробанк, особенно это чувствуется в период снижения ключевой ставки. Сейчас, правда, мы находимся в локальном цикле ее повышения. Возможно, в этом году ключевую ставку еще немного повысят, скорее всего, в первом полугодии, что потянет за собой и ставки по депозитам. Во втором полугодии и следующем году мы, скорее всего, вернемся к снижению ставок, и это будет дополнительным драйвером. Когда ставка падает, вместо уже привычных двузначных процентов по депозиту мы вдруг видим 4%, 6% — вот тогда, безусловно, начинается переток денег и инвесторов на фондовый рынок. К сожалению, в отличие от большинства развитых стран, у нас нет страхования счетов на фондовом рынке, но тем не менее, есть такой инструмент, как ОФЗ, риски по которому сопоставимы с банковскими вкладами. Согласитесь, если государство вдруг перестанет платить по Федеральному займу, представим себе такое, то в такой ситуации банки, скорее всего, тоже не смогут вернуть вклады. А когда ОФЗ позволяют получать доходность в 2-2,5 раза выше ставок по депозиту, многие довольно быстро обратят на это внимание, в том числе узнав об этом через нас. Именно ОФЗ чаще всего становился первым шагом инвестора.

— За счет какой аудитории удалось осуществить рост? Это были те, кто впервые решил себя попробовать в инвестициях, или те, кто перешел от других брокеров к вам?

Как ни странно, в основном это были именно новые люди. На самом деле инвесторы в массе своей не склонны переходить из одной компании в другую. Примеры, конечно, есть, и кто-то этим пользуется: перекупает чужие клиентские базы, вводит льготные условия для тех, кто сам к ним перейдет. Но, как показала практика, тариф большого значения для клиента не имеет. Конечно, клиент всегда рад пожаловаться на то, что брокер берет за свои услуги слишком много, но эти проценты не настолько важны, как многим кажется. И если все идет хорошо, ему нет смысла менять брокера ради сотых долей процента комиссии. Поэтому новый клиент, как правило, действительно новый, который до этого либо пользовался услугами государственных банков и теперь ему не хватает предоставляемой ими доходности, либо вовсе находился в наличных.

— Именно государственных?

Клиенты частных банков тоже приходят, но чаще да, именно из государственных.

— Для тех, кто хочет в первую очередь сберечь средства, а потом уже заработать, определяющим фактором, как правило, становится надежность инвестиции, а она у банков все-таки выше, чем у брокеров. Как вы считаете, нужны ли вашей отрасли какие-то новые гарантийные меры, которые уже действуют в некоторых странах?

Там, где фондовый рынок существует давно и достаточно развит, такие меры давно существуют либо на уровне государства, либо на уровне СРО. Но тут стоит понимать, что именно люди вкладывают в понятие «гарантированные инвестиции». Кто-то представляет себе это так, что он, купив, например, акции «Газпрома», не попадет в убыток даже тогда, когда они провалятся в цене на треть. Это совсем не так. Гарантия — это страховка от инфраструктурных рисков, от рисков банкротства брокеров. Но тема, в принципе, важная, я часто встречаюсь с клиентами, которые интересуются индивидуальными инвестиционными счетами, и чаще всего слышу вопрос: «А какие гарантии, как будет застрахована моя инвестиция?» Не считая того, что ИИС — это отдельный автономный счет, что все бумаги хранятся в депозитарии, что есть центральный контрагент, на самом деле они никак не застрахованы. Я это говорю открытым текстом и это, надо сказать, многих отпугивает. Другое дело, что само страхование не бесплатно. И на эту страховку придется отписывать каждый год от 2 до 4% всех активов клиента. И тут возникает дилемма:  мы со своей части эти 4% просто физически не можем выплатить — комиссия брокера составляет порядка 0,03%. То есть оплачивать должен сам клиент. Если он консерватор и не любит рисковать, а значит, держится за ОФЗ под 8%, то вычет 4% убивает весь праздник. На месте клиента я бы, разобравшись в сути дела, отказался от такой «страховки», потому что в этом случае все интересные консервативные идеи просто съедаются себестоимостью. Если клиент более агрессивен, активно торгует акциями, рассчитывая на среднегодовую доходность 40% и выше, но при этом рискуя потерять часть капитала, может быть, ему действительно проще отдать часть прибыли за страховку. Но в целом вопрос полезности страхования, повторюсь, неоднозначный.

— А как могут оживить рынок, например, налоговые льготы?

С точки зрения налогов у нас и сейчас не так плохо, как может показаться. ИИС уже освобождены от налога либо через вычет до 52 тысяч рублей в год. Есть трехгодичная льгота: держите бумаги больше трех лет — налоги не платите. Налоговый режим для инвесторов в России — один из самых благоприятных в мире, поэтому здесь нужна, в первую очередь, не страховая или налоговая поддержка, а именно информационная работа: в России, к сожалению, многие считают, что акции — это либо риск, либо пирамида. Недавно сам в этом убедился. Известный видеоблогер Дмитрий Пучков, которого все знают под именем Гоблин, рассказал о пенсионной реформе, показав в качестве иллюстрации наш сайт. В итоге позитивных оценок 1200, негативных больше 10 тысяч. Основные комментарии: «пирамида», «лохотрон», «верить нельзя», «90-е никуда не делись» и так далее. Девяностые с их эпохой финансовых пирамид нанесли, конечно, серьезный репутационный удар. Собственно, пирамиды и сейчас никуда не делись, тот же «Кэшбери» далеко не единственный пример, хотя и самый нашумевший. И ведь им несут деньги, несут много и быстро, отчего страдают и цивилизованные формы инвестирования. Они не только в России существуют, но именно в России рынок — пусть его и нельзя назвать молодым, он существует уже четверть века — очень уязвим для такого рода репутационных ударов.

— Если в России хорошие законы, хороший инструментарий и опытные специалисты, но при этом запуганные «лихими девяностыми» граждане, которые боятся этим воспользоваться, насколько востребованы ваши услуги для иностранцев, желающих вложить средства в Россию?

Нерезидентов отпугивает то, что для них налоги на доходы гораздо выше, чем для россиян. Если гражданин России в ряде случаев может вообще ничего не платить, то житель даже такой близкой нам страны, как Беларусь, заплатит за то же самое 30%. И мы здесь работаем как агент ФНС, сами забираем эти деньги и отправляем в налоговую. Поэтому нерезидентам проще инвестировать в Россию через Багамы или Кипр, где брокеры, имеющие доступ на наш рынок, есть, а налоговиков уже нет. Возьмите Казахстан, они очень хотят торговать российскими ценными бумагами, у «ФИНАМа» там есть партнер, который готов предлагать их своим клиентам, но вместо этого он продает американские бумаги через Кипр. А все потому, что наш налоговый режим и запреты на дистанционное открытие счетов для нерезидентов убивают сотрудничество на корню. У меня нет кипрского гражданства, но я могу без проблем открыть там дистанционный счет, а гражданин Казахстана счет в России не откроет никогда, если не приедет лично. А если приедет, то потом мы с него каждый год будем отрезать 30% в качестве налога. И это еще не самое страшное. Когда дойдет до темы пополнения счета и вывода денег, все это попадет под трансграничные операции и дальше начнется настоящий ад. В общем, по ряду моментов регулирование сильно недоработано. Россия имела все шансы стать, по меньшей мере, региональным финансовым центром, чтобы российскими бумагами торговали во всех странах бывшего Союза. И белорусские облигации уже доступны казахским компаниям на Московской бирже, но их стало бы значительно больше, упрости мы регулирование. Однако не упрощаем.

— Для инвестора нет границ, но есть ли у вас информация о сибирских активах, которые пользуются спросом?

Региональная принадлежность активов очень условна, но можно выделить некоторых «сибиряков», которые достаточно активно торгуются. Например «Русгидро», его традиционно любят, плюс ожидается неплохая дивидендная доходность от Обской ГЭС. Облигации «Обуви России» инвесторы тоже любят, хоть и не все. «Русал», «Иркут» — много интересных идей. Есть еще ТГК-11 из Омска — бумага не очень ликвидная и торгуемая, но все равно достаточно востребованная, ее можно найти во многих портфелях наших клиентов. Но в целом, повторюсь, привязать активы к локациям очень сложно. Возьмите «Газпром», «Сбербанк», ВТБ, «Магнит», X5 — они тоже в Новосибирске работают, согласитесь? Покупая любую федеральную компанию, вы покупаете Сибирь. Покупая нефтянку, покупаете Сибирь. Покупая «Аэрофлот», покупаете Сибирь через роялти от транссибирских перелетов. Главное — помочь клиенту инвестировать в те бумаги, которые приносят ему доход. Пусть сами выбирают направления, активы. Если недостаточно на российском рынке, есть множество «голубых фишек», торгуемых на Нью-Йоркской фондовой бирже, есть интересные эмитенты в Европе и других частях света.

— Какие отрасли в России торгуются лучше всех?

Если смотреть по отдельным эмитентам, первое место занимает Сбербанк,  его бумаги самые ликвидные. Достаточно неплохо чувствует себя и ВТБ, но в целом банковскую отрасль лидером назвать нельзя, поскольку торгуется не так много банков. Лидер российского рынка — это, конечно, нефтянка и примыкающие к ним химия и нефтехимия. Второе место – энергетика, прежде всего, в силу большого количества эмитентов после реформ Чубайса. Третье — металлургия, их тоже много, они начали платить хорошие дивиденды, даже «Мечел» чувствует себя уверенно. Четвертое место — банковский сектор, пятое — ритейл, где компаний не так много, но есть интересные бумаги:  X5, «Лента», «Магнит». Компании, на мой взгляд, недооцененные, в них можно инвестировать. Еще ритейл хорошо представлен на рынке облигаций — например, в Красноярске есть группа «Мясничий», полный цикл: производство свое, розница своя. Торгует облигациями, можно вложиться с доходностью в районе 16% годовых. Компания неплохая, но мы не стали торговать ее бумагами. По разным причинам. Сейчас Центробанк смотрит на такие компании с осторожностью, и если кто-то из них обанкротится, отвечать будет не «Мясничий», отвечать будет «ФИНАМ». Поэтому облигации второго и третьего эшелонов больше продвигаются через небольших и средних брокеров,  нам размер не позволяет их продавать, а бумага интересная, хорошая.

— Вот это тоже, кстати, важный вопрос, который многих интересует: как делится ответственность? За что отвечает эмитент бумаги, за что — клиент, который ее купил, и за что — брокер?

Зависит от специфики продукта и от того, что считать ответственностью. Если вдруг эмитент выведет деньги из оборота и прогуляет их — это уже уголовная статья. Если брокер, с учетом вступившего в силу закона об инвестиционных консультантах, рекомендует клиенту купить бумагу, умышленно занизив риски или вовсе представив спекулятивный продукт в качестве сберегательного — ответственность несет брокер. Но если клиент, выслушав правдивые оценки и рекомендации, сам купил их, под свою ответственность — тут все риски уже на нем. Проще говоря, отвечают все, каждый по-своему. Но если посмотреть на ситуацию шире, в текущих условиях, когда Банк России главным приоритетом официально называет заботу о потребителях финансовых услуг, наиболее ответственной стороной, как правило, оказывается брокер. Это заставляет нас менять стиль работы, что иногда вызывает негатив со стороны клиентов. Вот пример. Есть компания «Сибирский гостинец», производит ягодные и прочие продукты. Компания, на мой субъективный взгляд, неплохая. Но когда она вышла на фондовый рынок, мы сразу запретили своим клиентам ими торговать. Наш compliance (система оценки рисков) счел риски слишком высокими, и мы не позволили клиентам рисковать. «Сбербанк Инвестор», возможно, допустил бы, а мы не можем. И я, даже будучи руководителем, с этим ничего поделать не могу. Есть Комитет, голосование, оценки состояния компании: малый размер, неоднозначные финансовые ресурсы, высокий риск манипулирования акциями… Итог — не берем. Кому-то такая забота о клиенте, возможно, покажется гипертрофированной, но мы живем в такое время, когда лучше перезаботиться, чем недозаботиться.

— «ФИНАМ», начав в качестве брокера, открыл свой банк, а Сбербанк, ВТБ, «Альфа Банк» и другие крупные игроки стали заниматься инвестированием. В чем разница в рабочем подходе между брокерскими компаниями и банкирами-инвесторами?

Сложно однозначно ответить, в чем разница, мы все очень разные. Если посмотреть с точки зрения сервисной линейки, отношение к бизнесу не сильно отличается. В силу того, что у банковского бизнеса маржинальность выше, чем у брокерского, крупные игроки, вроде тех, что вы назвали, тратили на развитие брокериджа меньше ресурсов, у них зачастую линейка короче и дороже. Среди банков поменьше тоже есть амбициозные игроки, которые пытаются отвоевать свою нишу, например, тот же «Тинькофф». Как банк он мне нравится, активно им пользуюсь, но с точки зрения инвестиционной компании их вера в то, что «юзабилити наше все», немного гипертрофирована. Можно сделать программу для торговли с двумя кнопками, но для клиента, который погружается в тему, этого мало. Брокерские компании это понимают, а они пока нет. Со временем, может, поймут и тогда кнопок станет больше. С точки зрения развития банки, внедряющие инвестпродукт, когда расширяют линейку, делают это медленно,  что во многом связано с их масштабами. То, что брокерские компании сделают за месяц, Сбербанк будет внедрять года три, это их собственная оценка трудозатрат. Но у них 80 миллионов клиентов, и даже при такой ограниченной, по нашим меркам, линейке продуктов можно показывать отличную динамику, и они показывают. У ВТБ порядка 40 миллионов клиентов, у «Тинькофф» — 12 миллионов, но они более продвинутые и динамичные. Вот эти трое и есть основные «банковские» игроки на Московской бирже. Растут за счет масштаба. Добавили в онлайн-банк две кнопки — получили то, на что у нас или БКС ушли годы.

— Если посмотреть на сибирские компании, которые работают с вами в качестве покупателей, а не продавцов, кого вы можете выделить?

Развитие корпоративного сектора — неразрывная часть нашей работы в Новосибирске и не только в нем. Корпоративный блок растет уверенно, компании инвестируют в ценные бумаги, организуют даже штат людей, которые управляют инвестициями. Часть средств инвестируют, часть хеджируют. Хеджирование валютных рисков, прямой доступ для клиентов на валютную секцию Московской биржи — крайне важные моменты. В первую очередь для Сибири, где многие предприятия связаны с сырьем и внешней торговлей. У нас сейчас много крупных клиентов, которые хеджируют валютные, сырьевые и прочие риски. Российский рынок в этом плане пока не очень ликвиден, они пользуются доступом к американскому рынку фьючерсов. Поэтому сибиряки занимают достаточно крупную часть наших корпоративных клиентов. Основную активность проявляют Иркутск и Красноярск. Новосибирск в этом плане то ли более консервативен, то ли просто мы недоработали. В общем, есть куда расти, в том числе в направлении банковских услуг для юрлиц. Понятно, что сложно конкурировать со «Сбербанком» и ВТБ, фондирование у нас стоит по-разному, но в тех вещах, где мы можем быть быстрее, умнее, лояльнее — например, тендерные кредиты, кредиты под госконтракты — мы достаточно неплохо себя чувствуем.

— Поскольку Новосибирск стал для «ФИНАМ» одним из самых «особенных» по ряду показателей регионов, можете ли вы выделить какую-то региональную особенность новосибирских инвесторов, которые к вам приходят?

Вот есть как раз одна интересная особенность. Новосибирск — достаточно продвинутый в плане цифровых технологий город, и логично предположить, что горожане будут использовать их и в работе с инвестициями. В Москве, например, больше 80% счетов открывается дистанционно, в Петербурге чуть меньше, в других городах еще меньше. А теперь посмотрим на Новосибирск — там онлайн открывается всего процентов десять счетов. Город, в котором родился российский интернет, не хочет работать с финансами онлайн. Возможно, новосибирцам комфортнее договариваться с глазу на глаз, возможно, они просто мобильнее москвичей и им легче доехать до офиса. И это не только новосибирцам свойственно: я был в Иркутске, Красноярске — везде жизнь в офисах кипит. В некоторых регионах офисы играют формальную роль: внести наличные на счет, заверить сделку, но только не в Сибири. Естественно, мы это учтем и будем строить на этом планы своей будущей работы.

Редакция «КС» открыта для ваших новостей. Присылайте свои сообщения в любое время на почту news@ksonline.ru или через нашу группу в социальной сети «ВКонтакте».
Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ