Человек, который очень хочет снимать кино

В Новосибирском центре культуры и отдыха «Победа» показали дебютную ленту ученика Александра Сокурова ВЛАДИМИРА БИТОКОВА. Фильмом «Глубокие реки» и встречей с его создателем открылась программа «Первый кадр», посвященная дебютантам российского кино. Созерцая, как живопись, вслушиваясь, как в поэзию, корреспондент «Континента Сибирь» АНТОН ВЕСЕЛОВ очистил диалог с молодым режиссером от всего лишнего и оставил только максимы настоящего героя.

— У меня задача — показать отношения внутри семьи. Они в определенной степени доведены до гиперболизированной стадии. Так, к счастью, никто не живет. Фильм про отсутствие диалога. А безнадега и тлен — внутри. Когда между близкими нет диалога — всегда наступает безнадега и тлен. На Кавказе, к сожалению, культуры диалога не существует. Все вынуждены переваривать собственные проблемы внутри себя. Отсюда растет внутренняя агрессия, и она зачастую выливается на самых близких людей, на тех, кто всегда под рукой.

На Кавказе, на очень маленькой территории, живет огромное количество народов. И у каждого — своя культура, свои обычаи. Так рождается бесконечное соревнование — кто лучше, кто более героический, более исторический, кто и что сделал для своей родины в разные эпохи. Иногда это приводит к национализму и мифотворчеству относительно собственной истории.

Я в принципе мало чего боюсь. Только мотыльков. Я стараюсь много ездить, я люблю путешествовать. И когда ты режиссер — это бесплатно… И я всюду говорю, что фильм не этнографический, мы так не живем. Дома у нас каменные, лес запрещено валить и реки более-менее спокойные. В фильме я пытался затронуть проблемы внутрисемейных отношений с кавказским акцентом. Когда принципиально послушание младшего старшему. Я принципиально выбросил все съемки гор, лесов и орлов. Хотя красиво было снято. Но мне гораздо интереснее люди. А история о людях может произойти где угодно.

Для меня финал — два спящих человека, которые не знают, какая только что катастрофа произошла в их жизни. Это часто бывает… Спящие и не ведающие — немного святые.

Почему кино на кабардинском языке? Его действительно мало кто знает. Это мой родной язык, я его безумно люблю. Я считаю его прекрасным, очень красивым. Это такое мелодическое выражение особенностей нации, как и любой язык — мелодия народа. Но вы же слышали, насколько он жестко звучит! Давайте себе представим признание в любви?! Это как по-немецки в любви признаваться — немножко всегда войной отдает. И вот эта жесткость языка, интонирования и подачи мне нужны были для того, чтобы показать невозможность диалога. В фильме есть маленький намек — я люблю все оставлять в намеках, я не люблю абсолютной ясности — единственная душевная фраза Беса брату: «Рубиться надоело». Он говорит ее и только ее по-русски, на чужом языке, потому что свой язык не приспособлен для того, чтобы открывать душу.

Я плохой сценарист. Но я не ищу на стороне сценария, потому что мне не то чтобы важно постоянно снимать какое-то кино, мне важно снимать мое кино. У меня масса замыслов, я прекрасно знаю, что и после чего я хочу сделать. Мне присылают много сценариев, но любой сценарий я не возьму. Я ищу соавтора сценария, который будет, руководствуясь моими идеями, профессионально писать сценарии.

Возможно ли примирение на Кавказе? Я в это верю, я надеюсь, иначе я ничего бы не делал. Я не осознаю себя как человека, который должен говорить с массами и чему-то учить. На Кавказе всегда почитают старших. И если мы говорим о каких-то межнациональных или внутренних отношениях, этим старшим должна выступить Россия. Она должна сказать: «Ну-ка хватит!» Пока не говорит… Примирить нас должен кто-то мудрый, кто-то намного старше нас. Кто-то, кто понимает, к чему это все приведет.

Подготовка к съемкам длилась три месяца с учетом строительства, поиска групп, репетиций с актерами, переводом текстов. Как я готовился? Лет семь уже не смотрю телевизор. И где-то месяцев за восемь до съемок перестал просматривать вообще какие-либо изображения. Я обращался только к каталогам живописи. Я перестал подходить к компьютеру, начал пользоваться телефоном только как телефоном. Никаких картинок, видео, youtube. Когда-то, еще во время учебы, я убедился, что глаз — подлец и предатель. У нас в Нальчике тогда появился как бы режиссер Эльдар Богунов. Он снимал очень специфическое кино… он или абсолютный гений, или больной. И я — как все — смотрел в youtube его короткометражки и очень смеялся, очень радовался появлению такого дурачка. А параллельно снимал курсовой фильм. А потом сел за монтаж и понял, что снял фильм Эльдара Богунова… покадрово… даже актеры мои так же играли. Меня подвели глаза — я настолько привык к картинке Эльдара, что уже не видел разницы.

Я выбрал себе профессию режиссера и делаю это, насколько умею. Но я не творец. Творцы — это братья Люмьер. А я — просто человек, который очень хочет снимать кино.