Заместитель директора ГПНТБ СО РАН

Метод привыкания

В Горном Алтае в восьмой раз прошел международный экокультурный фестиваль «ВОТЭТНО!». Генеральный продюсер фестиваля Юрий Романов назвал встречу «Ковчег», подразумевая почти буквальный переход от материального к духовному. Я бы продолжил метафору и назвал три этнодня тренировкой спасения всех своих — упрямых стайеров, сначала долго раздражающих общественность, а потом вызывающих острое привыкание.

На берегах Катуни время только шумит, никуда не движется. И я всегда предполагал, что лучшим продолжением этого рокота «механизма жизни» служат голосовые связки Болота Байрышева. И в словах его, и в звуках так мало теории и так богато с практикой, что хочется тут же стать послушником, разделить его учения. Только кайчы никого не учит. Просто держит руку на сердце природы. Она женственная, он мужественный — разве таким отношениям научишь? В этом году к Болоту я дописал Андрея Виноградова. Москвич до того дотошно рассказывает об устройстве своего уникального инструмента хёрди-гёрди австрийского мастера Вольфганга Вайзельбаумера, что реальность окончательно растворяется в хрипло-ясном бурчании-пении лиры. Она то захлебывается темным средневековьем, то взвивается барочной скрипкой, то говорит на одном языке с рекой. И тогда они неторопливо беседуют о вечности. Мы не разбираем слов, но огибающая повергает в транс, расправляет нам крылья, заставляет забыть о технологиях. Хёрди-гёрди спасся, он уже в ковчеге, как и глотка Байрышева. А теперь помогает слушателям сбежать куда-то в небо, в горы, поближе к алтайским богам.

Ансамбль старинной музыки «Вольница» из Самары ближе к земле. С каждой их песней я видел, как смыкаются плечи зрителей — в целое войско задумчивых незлобивых людей, поверяющих музыку идеями… или наоборот. Миролюбивая эта армия чуть что готова отправиться в пляс с первыми звуками томской группы Quantabrikа. Или подпевать уфимцам из музыкального проекта HAUA. В едином порыве словам их незнакомых песен вторила вся поляна. Благо тексты у них краткие, интуитивные: «Я — хороший человек» или «Делай добро, бро». Мы все как-то стеснялись вот так, запросто во всеуслышание это заявить, но крик, как оказалось, просто давно уже зрел, копился внутри.

Гости пришли со своим добром. И в руках, и в сердце. Этот каравай благоденствия можно преломить только в обществе, одному не укусишь. Что же удивляться, что на мастер-классы Севы Мокина выстроились очереди. Ведь Сева не просто потчевал или судил других приверженцев кухонь мира. Он по секрету каждому рассказывал о гармонии со своим организмом. Марина Веселова за время своего мастер-класса по коллажу полусотне гостей успела дать свои рекомендации о гармоничном распределении элементов на листе. Герой и фоны под ее руководством не просто соседствовали — неизбежно переходили к влечению или конфликту. Лист — как жизнь: устраните хаос, и она станет объектом почитания, засияет отточенностью формулировок. «ВотэтноХОР» и его рулевой Игорь Тюваев вычленяли гармонию наших звуков, избавляли музыкальную ткань от привычного городского раздражения и нетерпения. И голоса союзно неслись в небо.

К прочтению этой многоходовой аллегории (мы ведь бок о бок рубили игрушки с Дмитрием Понамаренко, рисовали зверей с Натальей Павлушиной, ковали украшения с Анной Билецкой и ткали летними травами с Галиной Неупокоевой) не хватало общего универсального ключа. Как в хорошем кино, этот герой проявился лишь в последний день в образе австралийского писателя и блогера Джамана Три. Джонатан (так его звала мама) рассказывал о пермакультуре. Риторика предсказуемая: «На производство хлопковой сорочки идет 20 000 литров воды», «Мы травим землю DDT, причем в буквальном смысле»… как вдруг промелькнула неожиданная мысль. Она о том, что не стоит торопиться решать проблему, не сформулировав ее. Отказавшись от заборов, иногда достаточно посадить сладкую пшеницу по краям — специально для кенгуру, чтобы те не посягали на «профильный» урожай. Слизни боятся меди — достаточно поменять садовые инструменты. А горы, насаждаемые лесами, боятся упорства.

Общество тоже нет-нет да сдается под натиском идеализма казаков, кузнецов, чайных дел мастеров и прочих народных сказителей. На «ковчеге» все такие — закаленные, невстраиваемые, ослепительные, заражающие. Для них фестиваль — повод почувствовать себя безоглядно счастливыми, никому ничего не доказывая.

Во главе «счастливого хоровода» — хореограф и актер Олег Жуковский, для которого фестиваль стал настоящим бенефисом. Дело не только в арт-объекте «Ковчег», который Олег сваял вместе с Юрием Ушаковым. Даже не в том, что Олег и на зарядки собирал, и мастер-классы устраивал, и с английского переводил. А потому что это вот его, Жуковского, стихия — абсурдная свобода, невыносимая легкость бытия и небытия, звериное обаяние и зверская энергия, ревер алтайских гор и парусник с прорванными парусами. Потому что у Олега есть весло собственного понимания счастья, свободы, природы — от отчаяния до принятия. Трудно загодя определить, где окажется его ковчег завтра. Могу сказать точно: пока он гребет, судно не утонет.

Редакция «КС» открыта для ваших новостей. Присылайте свои сообщения в любое время на почту news@ksonline.ru или через нашу группу в социальной сети «ВКонтакте».
Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ