Аркадий Коган: «Я всегда занимался тем, что мне интересно»

Аркадий Коган
Аркадий Коган

Премьера документального фильма «Янковский» прошла в новосибирском кинотеатре «Победа» 19 февраля. Представить свою работу в родной город приехал режиссер и сценарист АРКАДИЙ КОГАН. Картина, ставшая признанием в любви великому актеру, снята при поддержке компании «Боско ди Чильеджи», а ее основатель Михаил Куснирович стал одним из сопродюсеров фильма. Так что в данном случае перед нами не просто еще один документальный фильм, а произведение искусства, созданное благодаря поддержке и заинтересованности со стороны бизнеса. За эту работу Аркадий Коган был удостоен премии «Золотой орел» в номинации «Лучший документальный фильм». Режиссер рассказал «КС» о своем пути в профессии.

— Расскажите, пожалуйста, как вы пришли в кино, ваше первое образование было совсем другим?

— Мое первое образование — архитектор, я окончил Академию художеств в Санкт-Петербурге, но до этого отучился два года на архитектурном факультете в строительном институте в Новосибирске. В тот месяц, когда меня приняли в академию, я прочитал книжку Андрея Кончаловского «Парабола замысла» о профессии режиссера и окончательно понял, кем хочу быть.

— Тем не менее сначала вы стали дипломированным архитектором?

— Да, так получилось. Правда, я пытался увильнуть и незадолго до диплома пришел в мастерскую, повесил ключ и заявил, что не буду защищаться. Мой мудрый мастер Сергей Борисович Сперанский, академик и лауреат, позвонил мне в общежитие и спокойно объяснил, что я могу заниматься чем угодно, но диплом мне не повредит. С этим дипломом я вернулся в Новосибирск — тогда существовала практика распределения, и было еще такое понятие прописки, кругом были заборчики расставлены. Чтобы их обойти, я вернулся, работал дизайнером в Худфонде, потом отслужил в армии, занимался проектированием памятников. Например, вместе со скульптором Грачевым принимал участие в проектировании памятника Глинке, который сейчас стоит рядом с консерваторией. Правда, результат значительно отличается от замысла. В кино тоже с этим сталкиваешься — замысел один, а реализация другая.

— Наверное, в любом творческом деле так.

— В кино я попал по воле случая — прочитал в «Вечерке» крошечную заметкуо том, что будет производиться добор в мастерскую неигрового кино ВГИКа. Тогда я уже работал главным художником облдрамы (сейчас этот театр называется «Старый дом»), сотрудничал с «Красным факелом». Когда мне предложили оформить третий детский спектакль, я понял: надо бежать. Мне нравилась работа в театре, но в кино хотелось больше. Было собеседование на Западно-Сибирской киностудии, после которого меня позвали в Москву.

— Бегство удалось?

— Да, была учеба во ВГИКе. Но ровно в тот момент, когда я закончил ВГИК, закончилось и кино — это был 1993 год. На последние сто долларов я снял жилье в Зеленограде, перевез семью и стал снимать «Криминальную Россию». Это мой первый телевизионный опыт.

— Архитектурное образование помогает в работе режиссера?

— Любое развитие помогает работать. Сейчас, когда я сам преподаю, вижу у студентов одну беду: они мало видели, мало знают и слабо развиты. Конечно, режиссером может стать и необразованный самородок, но это единичные случаи. В профессию надо попасть, необходимо знание законов восприятия красоты и так далее. Мой новосибирский друг Миша Ельский сразу заметил: в фильме «Янковский» все построено по пропорциям. Это абсолютно правильно, и выбирая в своих фильмах момент кульминации, я просто нахожу во времени точку золотого сечения. Человека не переделать, он воспринимает мир определенным образом, это физиология. В Академии художеств нам не только дали огромную базу — среди наших преподавателей были люди, на которых просто полезно было смотреть. Например, наш профессор сопромата, бывший полковник, весь в орденах, мог начать лекцию такими словами: «Все в мире проходит, даже самая большая любовь». Сопромат я пропускал, а вот это запомнил на всю жизнь.

— Кто во ВГИКе оказал на вас влияние?

— Опять же мой мастер, лауреат Ленинской премии (мне на них везло) Тенгиз Семенов, своеобразный человек, у которого многому можно было научиться. Во ВГИК приезжал, например, Тонино Гуэрра, рядом с нами каждый день ходили люди, которые делали историю кино. Приезжал Жан-Люк Годар, ходил по коридорам Музея кино, а я за ним носился с камерой. Он смотрел злобно и опускал колкости: «Если вы взяли в руки видеокамеру и думаете, что снимаете кино, вы глубоко заблуждаетесь». Теперь я понимаю, насколько он был прав… Кстати, за мою первую работу меня чуть не выгнали — я снимал все подряд и думал, что это кино. Потом мне за одну ночь пришлось все переделать. Режиссер — такая коварная профессия: тебе время от времени кажется, что ты о-го-го, а на самом деле в этот момент ты совсем не о-го-го. И подсказать иногда некому.

— Режиссер — человек особого склада, который должен очень многое знать?

— Это действительно так. Сегодня у молодежи нет ни желания, ни времени учиться, потому что жизнь интереснее. Во времена нашей юности жизнь была абсолютно герметична и предсказуема, а неожиданности и сюрпризы подстерегали в основном в библиотеке и кинозале. Мне хотелось избежать этой предсказуемости, я всегда хотел свернуть в сторону. Помню, первую книгу с буквой «ять» я увидел, когда рядом с нашим домом сгорел купеческий особняк: на земле валялся старинный томик Жюля Верна. Так я понял, что есть что-то, о чем я не знаю. Потом были книги, о которые упоминала наша уникальная учительница истории Калерия Николаевна — иногда на уроках она рассказывала то, о чем не писали в учебниках. И хотя я окончил школу почти на отлично, это поверхностные знания. Я мало занимался учебой. Всегда стремился заниматься тем, что было мне интересно.

— Как вы выбираете тему очередного фильма?

— Здесь есть две составляющих — объективная степень интереса явления или человека и ее совпадение с моим сегодняшним желанием. Допустим, я снял фильм о Княжинском, после которого меня позвали на телевидение и предложили делать свою программу на канале «Россия». Три года я выпускал программу «Персона», куда приглашал тех, кто был мне интересен, от Андрея Смирнова до Михаила Швейцера. Собственно, с Олегом Янковским я познакомился на съемках фильма о Швейцере. Мне всегда больше нравилось делать кино о людях, которые живы, мне нравится живое общение.

— Какова разница между художественным и документальным кино?

— Я шел в кино, чтобы снимать художественные фильмы, а в документальное кино попал в качестве компромисса. Кино — сложный технологический процесс, чтобы иметь возможность снимать художественное кино, нужно профессиональное образование и счастливое стечение обстоятельств, нужно попасть хотя бы в прихожую. Поначалу документальное кино было для меня такой прихожей, но я стремился снимать игровые фильмы. После ВГИКа я серьезно двигался в этом направлении, было такое объединение «Дебют», которое давало возможность молодым режиссерам снимать короткий метр. Я написал заявку по Фолкнеру, ее утвердили. Но это был 1998 год, настал дефолт, «Дебют» закрыли. Потом я снял ту же историю, но с реальными людьми, это была картина «Место», действие которой происходит на полигоне Капустин Яр. Были и другие попытки, однажды я снял пилот игрового сериала, он понравился, но в производство почему-то запущен не был. Если ты долго стучишься в какие-то двери, и тебе не открывают, значит, они закрыты. Сейчас или вообще.

— Стало ли документальное кино для вас самостоятельной ценностью?

— Нет ничего более постоянного, чем временное. Я снял огромное количество документальных фильмов, это моя профессия, моя жизнь. С удовольствием занимаюсь любимым делом, еще и деньги за это получаю, так что грех жаловаться. Значит, так надо.

— Что в планах?

— Уже практически готово новое кино, но я суеверен, как всек иношники, и не готов озвучить название. Есть и еще несколько фильмов в планах.

— «Золотой орел» стал для вас ожидаемой наградой?

— Любые призы помогают, открывают новые возможности. До какого-то времени наград не было, хотя я считался неплохим режиссером, потом их стало много. «Золотой орел» — одна из самых больших кинонаград у нас в стране, и Никита Михалков — не последний человек в кино. Несмотря на то что он сейчас говорит и делает, у него не отнять «Рабу любви» и «Неоконченную пьесу».

— Будет ли фильм о Новосибирске?

— Нет такой темы «Новосибирск», тема может быть какая-то другая. Я шел и думал, что мне нравится в Новосибирске, и понял, что здесь всегда светит солнце. Все мое детство было солнечным, а в Москве небо лежит на земле. Так что тема для меня не Новосибирск, а солнечная сторона.

* * *
Из зрительного зала
Элла Давлетшина, режиссер:

— Фильм Аркадия Когана мне понравился, он сделан очень точно и профессионально. Чрезвычайно важно, что каждого героя приводили на съемки туда, где когда-то происходили события. Интервью не может быть сделано формально, важно поймать атмосферу, выразить то, что стоит за словами. Если есть атмосфера, значит, есть искусство. В фильме Аркадия Когана это сделано очень точно и прочувствовано. Замечательно, что снят сам Янковский, что сохранились эти кадры. Кроме того, режиссер работает на опережение — известно, что нет ничего более невыносимого, чем предсказуемость в документальном кино. В фильме «Янковский» режиссер держит идеальный ритм и темп повествования, в этом чувствуются большой профессионализм и опыт управления зрительским вниманием.

Евгения Бородина:

— Замечательный фильм, очень тонкий. Снял его мой одноклассник, поэтому, возможно, я не вполне очень объективна, но мне вообще нравится, как Аркадий снимает. И конечно, второго такого актера, как Янковский, нет. С детства помню его фильмы, образ идеального мужчины. Фильм Аркадия Когана «Янковский» получился очень светлым, все говорят об Олеге Ивановиче с безграничной любовью. Этот вечер — большой подарок «Победы» всем нам.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ