Вероника Джиоева: «Волнуюсь перед каждым спектаклем»

Несмотря на бурно развивающуюся международную карьеру, ВЕРОНИКА ДЖИОЕВА остается солисткой новосибирского театра оперы и балета. Публика в свою очередь ее знает, любит и ждет. В мае Вероника посетила Новосибирск, чтобы спеть в нескольких операх, включая премьеру «Травиаты», и нашла возможность побеседовать с корреспондентом «КС».

— Вероника, насколько я знаю, партия Виолетты — одна из ваших любимых?

— Да, мне довелось исполнять партию Виолетты в самых разных спектаклях. Совсем недавно, в марте, я спела «Травиату» в Гамбурге. Это очень интересная постановка, совершенно авангардная. На сцене были движущиеся машинки, как в детском аттракционе, и одну из них забыли закрепить. В тот момент, когда я должна была в нее вскочить, машина неожиданно выскользнула у меня из-под ног, и я чудом устояла. Вторая техническая сложность состояла в том, что во время второй быстрой части сцена все время вращается. Но я не почувствовала трудности — мне понравилось петь на движущейся сцене. Наверное, в этом был особый драйв, больше динамики. Так что современная режиссура не создает удобных условий для певцов, зато стимулирует не лениться, хорошо выглядеть, быть в форме. В общем, после гамбургской постановки меня уже ничем не испугаешь…

— Вы уже видели новую постановку «Травиаты» в нашем театре?

— Видела в записи. Очень симпатичный спектакль, мне понравились красивые костюмы и декорации. Конечно, после просмотра записи у меня осталась необходимость лучше понять некоторые моменты. Мне важно вместе с режиссером найти оптимальный темп, который позволяет раскрыть красоту и богатство этой музыки. Айнарс Рубикис, безусловно, обладает собственным видением, мы уже исполняли вместе «Травиату», и нам обычно удается достичь взаимопонимания и гармонии. Что касается раскрытия образа, то мне всегда важно понять ход мысли режиссера: куда ведет эта цепочка, как развивается персонаж. На мой взгляд, в этой постановке довольно необычный образ Жермона, но и Виолетта не должна затеряться в тени.

— Думаю, с вами этого в любом случае не произойдет. Кто будут ваши партнеры?

— Альфреда поет Сергей Кузьмин, в партии Жермона — конечно, Павел Янковский. Это один из выдающихся баритонов нашего времени, нам очень повезло. Талантливый артист, одаренный музыкально и драматически. Работать с ним — одно удовольствие.

— Виолетта — действительно та партия, которая раскрывает все лучшее?

— Да, но это и одна из самых трудных партий. В России ее обычно поет колоратурное сопрано, а не драматическое. Но от природы мой голос обладает подвижностью, что позволяет мне браться за разноплановые партии. Когда я спела в Гамбурге Виолетту, они не могли поверить — до этого я исполняла в гамбургском театре Ярославну в опере «Князь Игорь», а для нее нужен довольно крепкий голос. Однако результат показался мне интересным. Дело в том, что «Травиата» требует от певицы как бы трех разных голосов: сначала это чисто колоратурная партия, а во втором и третьем акте нужны лирическое и драматическое сопрано. Очень сложная партия, гениальная музыка Верди, которую я люблю и всегда хочу петь. Если мой агент спрашивает, хочу ли я спеть Виолетту, я обычно соглашаюсь, хотя мы и решили перейти к партиям в «Трубадуре», «Тоске», «Норме». Кстати, в декабре меня ждет еще одна довольно необычная «Травиата» в Париже.

— Раньше в опере царили примы, потом всем правили дирижеры, сейчас принято говорить о режиссерской опере. Что вам ближе?

— Мне кажется, музыка в опере первична, поэтому править бал должны прима и дирижер. Режиссеры, как правило, не разбираются в голосах, не склонны изучать внутренний мир артиста. Им гораздо важнее воплотить свою концепцию, заставить певца выполнять задуманные движения. Честно говоря, хороших певцов это может раздражать. Теперь даже на афишах иногда указывают только фамилии дирижера и режиссера. Но если опера называется «Дон Жуан» или «Евгений Онегин», то фамилия исполнителя заглавной партии должна быть на афише. Однако никто не идеален, и среди певцов тоже встречаются капризные, амбициозные люди. В конечном счете все зависит не от должностей, а от отношений между людьми, умения общаться, быть адекватным.

— Кто ведет ваши дела?

— Zemsky Green, одно из известных агентств. Непосредственно переговорами и организационной работой обычно занимается мой муж Алим Шахмаметьев, специальные люди ведут мои сайты, меня не касаются заботы по поводу гостиниц и отелей. Однако окончательное решение по поводу того или иного предложения и переговоры о гонорарах я беру на себя. Кроме этого, мне остается только выходить на сцену и петь.

— От чего зависит ваше решение?

— Здесь многое важно, в том числе зал. К сожалению, в России мало залов, рассчитанных на оперное пение: такое впечатление, что большинство из них строили для съездов. В Европе обычно петь легко: акустика такая, что голос звучит естественно, не надо напрягаться.

— Что интересного планируете на ближайшее время?

— У меня уже почти все расписано до 2017 года. Работы хватает, приходится все время думать о сроках. В следующем году меня ждет интересная работа: мы споем «Иоланту» на двоих с Анной Нетребко в Риме, дирижировать будет Антонио Паппано. Кстати, эту партию я впервые исполнила в Новосибирске, и это очень полезный опыт. Будет «Тоска» в Японии, «Дон Карлос» в Большом театре, потом в Люксембурге — Татьяна Ларина, а также запись диска в Бельгии. Работы полно. И конечно, предстоящий 25 мая концерт на Дворцовой площади, который будет транслироваться по всему миру. Безусловно, для меня это большая честь.

— Удается ли вам с Алимом синхронизировать графики?

— Мы часто выступаем вместе. Ближайший совместный концерт в ГКЦ им. Арнольда Каца назначен на 11 июня. Алим будет дирижировать, мы споем дуэтом с прекрасным басом Михаилом Петренко. Думаю, я исполню с театром во Владивостоке «Реквием» Верди. Так что совмещать работу с возможностью общения удается. Алим очень талантливый музыкант, мне хочется с ним чаще выступать. Он знает репертуар, слушает певца. Все делает правильно. В марте на нашем совместном концерте он дирижировал коллективом Юрия Башмета, и понравился этому коллективу. Алим очень тактичный человек, любит оркестр, болеет за него душой. Такие вещи всегда чувствуются.

— Правда ли, что иногда вы поете джаз?

— Да, иногда я это делаю, обычно на концертах — в первом отделении пою оперные арии, во втором, например, красивые итальянские и испанские песни. Мне нравится, что иногда я могу немного отклоняться от оперы. В узком кругу могу петь даже ритм-н-блюз и соул.

— Услышим ли мы подобную программу в Новосибирске?

— Я бы хотела. Думаю, что-то такое получится. Я уже делала такую программу в Карелии, где во втором отделении пела Prayer, Time to say Goodbye, Rainbow. Зрители принимают на ура, когда после опер я вдруг начинаю петь в джазовой манере.

— Какие сцены еще важно покорить?

— Надо спеть, наверное, в Метрополитен опера. Знаете, именитых театров много, важно быть хорошим певцом, независимо от того, где ты поешь. Для меня сцена есть сцена, всегда выкладываюсь, как могу, волнуюсь перед каждым спектаклем.

— Где ваша любимая публика?

— Наверное, в Новосибирске — здесь меня больше всего ждут, встречают аплодисментами. Гамбург, который считается холодным городом, встречал меня тепло. Люблю выступать в Москве, в Мадриде. Публика везде разная, и обычно я ощущаю контакт со зрителями. Например, в Европе не знают сюжетов русских опер, поэтому не понимают, в каких местах надо аплодировать. Я могу расставить акценты голосом, жестом, взглядом и люблю экспериментировать. Режиссеры сегодня не любят аплодисменты, они хотят, чтобы сразу вышел другой персонаж, и началось действие. И аплодисменты замирают, не успев начаться. А я даю зрителям подсказку, просто встав со стула или повернув голову. Объясняю, что паузы и аплодисменты нужны не только артисту, но и зрителю. Публике тоже приятно аплодировать — взбодриться, выразить эмоции, почувствовать себя причастными к действию.

— Как вы любите отдыхать?

— В моей работе много общения и много ответственности — исполняя партию примадонны, не расслабишься. Я могу позволить себе мороженое или холодную воду, но в день спектакля я всегда молчу. Если говорить об отдыхе, люблю шопинг в Европе: выбираю все самое красивое, женственное, наслаждаюсь хорошим сервисом, доброжелательностью и спокойствием. Кстати, некоторые наряды я шью у новосибирского дизайнера Даниила Анцыферова — платье для концерта на Дворцовой площади, в котором мне предстоит выйти на сцену вместе такими звездами, как Гаранча, Попов, Кауфман и Герзмава, я заказала именно у него. И он сразу понял, что именно мне надо. Очень талантливый человек.

— Кем вы видите себя через несколько лет?

— Трудно сказать. Может быть, открою свою школу. Конечно, голос у меня еще продолжает развиваться, раскрываться, и мне важно не спешить. Нужно спеть «Норму», «Трубадура», «Отелло», «Тоску» и еще десяток партий. А потом можно будет подумать.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ