Эффект интернет-политики

Одной из новаций 2010 года, несомненно, можно считать изменение роли Интернета в общественной и политической сферах. Виртуальное пространство превратилось в эффективный инструмент для консолидации протестных настроений и влияния на реальную политику. На федеральном уровне всколыхнувшем общество событием стало избиение нашего коллеги, журналиста ”Ъ“ Олега Кашина. Зародившаяся в Интернете волна протеста выплеснулась в реальную жизнь и вызвала изменение федерального законодательства. В Новосибирске известие о гибели младенца, не дождавшегося полноценной медицинской помощи, попав в Интернет, мгновенно обернулось возмущением всей страны. Даже президент России использует свободную трибуну Интернета, посылая ключевые сигналы обществу. Например, Дмитрий Медведев в формате видеоблога заявил, что в российской политике возникла «угроза превращения стабилизации в стагнацию». Впрочем, по мнению экспертов, власть пока «вчистую» проигрывает Интернет.

Большая политика

Сибирские блогеры отмечают, что самым главным итогом 2010 года стало взаимопроникновение онлайна и оффлайна. «Онлайн-сообщества, блогеры разной степени популярности стали активнее реагировать на события общественно-политической жизни, перестав считать, что «это их не касается», — отмечает редактор блога metkere.com, лучший русскоязычный блогер 2010 года по версии международного конкурса The Best of Blogs Илья Кабанов. — И субъекты традиционной «реальной жизни» — в первую очередь журналисты и политики — начали использовать Интернет как способ получения обратной связи по разным вопросам».

Если брать российский Интернет, то, по мнению известного сибирского блогера Ильи Стахеева (zepp), самой громкой темой года было избиение Олега Кашина. «Силу общественного резонанса в Интернете измерить легко — нужно только посмотреть, как она вылилась в оффлайн и какие были результаты. В случае Кашина мы получили митинги во многих городах страны, множество материалов в традиционных СМИ, законодательные инициативы президента России, скандальную речь Леонида Парфенова на Первом канале», — говорит Стахеев.

«В федеральном масштабе реакция на актуальные для интернет-аудитории поводы возникает регулярно. Интересно, что первым прореагировал на ситуацию с Кашиным в «Твиттере» президент Медведев еще до того, как успел начаться какой-либо протест. На уровне СФО такие реакции гораздо менее заметны. Темы, обсуждающиеся, к примеру, в новосибирских блогах и форумах — детские сады и дороги — не существуют изолированно в онлайне, они поддержаны значительной оффлайн-активностью, поэтому в этих случаях нельзя говорить о реакции власти на интернет-активность. Я думаю, пробуждение гражданской активности в сибирском Интернете впереди, скорее всего, в 2011 году мы увидим больше таких примеров», — прогнозирует Илья Кабанов.

Эхо регионов

Самым резонансным событием в регионах СФО, о котором стало известно через Интернет и которое моментально вышло на федеральный уровень, стала смерть в Новосибирске восьмимесячного ребенка, не дождавшегося необходимой медицинской помощи. Мама малыша Дарья Макарова сообщила о своем горе на интернет-форуме Академгородка 18 ноября. Трагедия всколыхнула все интернет-сообщество и была широко растиражирована, включая интернет-дневник президента РФ. Реакция власти последовала незамедлительно. Губернатор области Василий Юрченко поручил чиновникам провести тщательное расследование, уполномоченный по правам ребенка при президенте РФ Павел Астахов потребовал наказать врачей, своевременно не оказавших помощь ребенку. Следственный комитет при прокуратуре РФ по Новосибирской области возбудил уголовное дело.
В эти же дни по инициативе Макаровой через Интернет было создано общественное объединение НОО «Здравоохранение — детям!» Уже более 4000 человек выразили готовность вступить в объединение, заявки присылают жители Иркутска, Екатеринбурга, Перми, Владивостока, Магнитогорска, Челябинска, Якутска, Волгограда, Краснодарского края.

Журналист радио «Эхо Москвы» Ксения Басилашвили сообщила в своем дневнике в «Живом Журнале»: «3 декабря в Москве московские родители выйдут с одиночными пикетами к зданию Министерства здравоохранения и социального развития РФ с лозунгами «Кто виновен в смерти малыша?», «Минздрав должен ответить за каждый случай отказа в медицинской помощи!», «Пусть увидят нас чиновники Минздрава! Возможно, ближе им покажется Сибирь (Новосибирск)!»

Тема убийства в томском медвытрезвителе журналиста Константина Попова в январе этого года почти сразу резко вырвалась за пределы томской блогосферы. В день похорон журналиста 22 января, по статистике портала Яndex, томские события были в пятерке самых обсуждаемых на популярных российских (федеральных и региональных) и зарубежных порталах. 22 января по рекомендации президента РФ Дмитрия Медведева начальник УВД Томской области Виктор Гречман был освобожден от занимаемой должности. В Томске судят сотрудника вытрезвителя, который подозревается в убийстве журналиста.

Мартовское выступление на YouTube известного в Новосибирске архитектора Арама Григоряна в какой-то степени стало звеном в цепочке событий по смене власти в регионе. В ролике «Бандитский Новосибирск», который выложил Григорян, прозвучали обвинения в адрес высокопоставленных новосибирских чиновников — от Виктора Толоконского (на тот момент губернатора области) до вице-мэра Новосибирска Александра Солодкина, арестованного по подозрению в связях с оргпреступностью. За несколько дней ролик собрал десятки тысяч просмотров. А через месяц однопартиец Григоряна, лидер ЛДПР Владимир Жириновский практически повторил заявления новосибирского скульптора с трибуны Госдумы РФ и потребовал отставки губернатора Толоконского и председателя регионального парламента Алексея Беспаликова. Как известно, отставка этих политиков состоялась. Правда, совсем не так, как этого добивался Жириновский. В сентябре президент РФ назначил Виктора Толоконского своим полномочным представителем в Сибирском федеральном округе, а Алексей Беспаликов был избран сенатором в Совет Федерации от исполнительной власти Новосибирской области.

Реакция

За год накопилось немало примеров взаимной реакции онлайна и оффлайна на различные события — это и Химкинский лес, и пожары, и отставка Лужкова. «Но самое, как мне кажется, важное и перспективное — это превращение юриста Навального (Алексей Навальный — navalny.ru — «КС») из просто популярного блогера в медиафигуру федерального масштаба, — считает Илья Кабанов. — Проекты Навального, направленные на борьбу с коррупцией и повышение корпоративной прозрачности, неожиданно для всех заинтересовали тысячи людей, которые своим участием привлекают к ним внимание».

Впрочем, мощные последствия имеют лишь единичные события, зарождающиеся в Сети. Несмотря на то что протесты все чаще выходят из виртуального мира на улицы городов, реакция власти на них, по мнению экспертов, недостаточна. «В качественном отношении влиятельность персонифицированных сетевых инструментов, таких как Twitter, Facebook и ЖЖ, безусловно, выросла. Об этом говорит реакция властей, которые уже не оставляют без внимания резонансные обсуждения. Правда, качество самой реакции пока оставляет желать много лучшего. В сегодняшнем виде она напоминает известный комсомольский подход: хочешь загасить какое-нибудь движение — возглавь его, и все умрет само собой. Резонансная проблема ставится на вид чиновникам, губернатор сурово отдает команду разобраться, а за этими разбирательствами острота обсуждения постепенно забалтывается и сходит на нет. Пополняет копилку нерешенных вопросов», — считает управляющий партнер информационно-аналитического агентства «Центр деловой жизни» Андрей Кузнецов.

«Региональные власти пока что по отношению к блогосфере исповедуют политику страуса — голову в песок и не замечать. Какая-то реальная отдача происходит, когда тема проникла в федеральные СМИ и замолчать ее невозможно. Кроме того, власть не монолитна, есть разные ее ветви, и если одна ветвь смирилась с существованием протестных настроений, это не значит, что смирилась другая», — говорит Илья Стахеев.

Впрочем, и переоценивать влияние протеста в Интернете на общество пока не стоит. «Протестные сообщества в Интернете размножаются как грибы вокруг конкретных проблем, затрагивающих личные интересы людей. Угроза собственности (вспомним протесты владельцев «праворульных» японских машин и обманутых дольщиков), угроза личному пространству (протесты против точечных застроек и вырубки зеленых зон), угроза здоровью близких — такие темы способны за считанные сутки объединять тысячи пользователей и находить живые отклики по всей стране, — отмечает Андрей Кузнецов. — Но протестовать в тепле перед монитором гораздо комфортнее, чем стоя на ветру с транспарантом в руках. В Сети под протестом подпишутся тысячи, а на улицу выйдет от силы 20 человек. До тех пор, пока эта пропорция сохраняется, власть будет чувствовать себя в безопасности».

Впрочем, с этим не согласен Илья Стахеев, по ощущениям которого за последний год прошло больше митингов и пикетов, чем за все предыдущие тучные «нулевые» годы. Например, только в Новосибирске за последний месяц прошел пикет в поддержку Олега Кашина, состоялся митинг в Академгородке против фашизма после того, как возле Лабораторного корпуса НГУ из травматических пистолетов были обстреляны студенты, пришедшие смотреть антифашистский фильм. Что касается власти, то она пока «вчистую проигрывает Интернет, — уверен Стахеев. — У прогосударственных организаций и властных блогеров ни разу не получилось перехватить и возглавить какой-либо протест. Присоединиться, влиться, попытаться использовать в своих целях — да, получалось, но возглавить — нет».