В сочетании с пряником кнут не страшен

Олег Иванович СЕМЧЕНКО. 54 года. Бывший директор Новосибирского завода имени Коминтерна, бывший председатель горисполкома. Создал Сибирскую товарную биржу, Сибирское купеческое собрание, Сибирский торговый банк. Сегодня — председатель совета директоров строительной фирмы «Струг», президент Сибирского инвестиционного торгово-промышленного союза. С ним беседует корреспондент «Коммерсанта-Сибирь» СЕРГЕЙ БОБРОВ.

Фото Аркадия УВАРОВА

— Олег Иванович, вы известный в Новосибирске человек, но последние годы о вас слышно мало. Многие «бывшие» постоянно «светятся» на всевозможных выборах, а вы что же? Не тщеславны?

— Тщеславен, как и многие другие. Просто надо подумать, куда идти, буду ли там полезен. Прежде всего — польза дела, а потом уже — политический статус.

— Так ведь новые выборы на носу — в Новосибирский областной Совет…

— Задумываюсь. Свое участие не исключаю. Почему не делал попыток вернуться во власть раньше? Я один из первых в городе пришел на рынок, организовал Сибирскую товарную биржу, которая и дала всплеск рыночным отношениям. Потом были два обвала финансовой системы — в 94-м и 98-м годах, это сказалось на моей работе. Поэтому просто не имел морального права выдвигаться куда бы то ни было, поскольку имел долги и обязательства, в прошлые годы невыполнимые. Сегодня обязательства мною выполнены, и я достаточно свободен, чтобы решиться на нечто.

— Некоторые из «бывших» наверняка будут баллотироваться в областной Совет. Как вы расцениваете их шансы и будет ли вообще острая борьба?

— Избираемым наверняка будет жарко. А в целом выборы, на мой взгляд, пройдут достаточно ровно. Ведь преобладающее число избирателей — на селе, там всегда избирают активно и спокойно. Что касается шансов… Может быть, срабатывает фактор «бывших», и люди автоматически, подсознательно голосуют против. У нас как принято? Когда руководитель уходит, начинают говорить не о том, что сделано, а сколько украл. Даже если он чист. И грязи много. Это ненормально. Когда громко кричишь и ушатами льешь гадости, это потом к тебе и вернется…

— Вы, кстати, слышали об уголовном деле, возбужденном против экс-губернатора Новосибирской области Виталия Мухи?

— Читал. Очень похоже на охоту на ведьм, один к одному. У меня, кстати, тоже были неприятные ситуации, когда я перестал быть председателем горисполкома. Тоже хаживал в подобные заведения. Странная система, почему-то человек должен доказывать, что не вор. Виноват — накажите, но не надо грязи. Мы же пытаемся построить правовое государство…

— Говорят, сейчас во властных структурах процветает коррупция, взяточничество. Раньше так же было?

— Могу сказать только о себе. Я взяток никому не давал и не даю сегодня. А сам в знак благодарности мог взять бутылку коньяка, которую, условно говоря, распечатывал с тем же, кто ее принес.

— Вы как вообще были избраны градоначальником?

— Знаете, я никогда не карабкался по служебной лестнице. Семилетку закончил в селе Покровка Чановского района, с родителями переехал в город, поступил в станкостроительный техникум, потом в НЭТИ. Еще когда учился в институте, стал заместителем начальника производства по спецпродукции ПО «Луч». А вообще был мастером чугунно-литейного цеха, начальником цеха пластмасс, начальником отдела снабжения. Был приглашен на завод имени Коминтерна заместителем гендиректора, затем стал директором. В общей сложности в оборонной отрасли отработал 27 лет. Потом меня избрали председателем горисполкома. Сам никуда не рвался: приглашали, говорили: за это дело надо взяться. Я брался и делал.

— Наверное, неправильно было бы говорить, что председателем горисполкома вас избрали. Скорее, назначили…

— Нет. Я был избран депутатами по согласованию с партийными органами. Мы тогда избирались вместе с нынешним мэром Владимиром Городецким. В тот раз доверили мне, нынче — ему.

— Напомните, кто в те времена был у руля.

— Индинок был председателем горсовета, Муха — секретарем обкома партии, Маслов — секретарем горкома. Все уважаемые мною люди.

— Когда вы оставили пост градоначальника и окунулись в рынок, какое было ваше ощущение?

— Зарождался дикий рынок, стихийный. Все туда ринулись, и я почему-то подумал, что полностью к этому готов. Самоуверен был. Но вскоре убедился, что вступил не в рыночные отношения, а в темноту. Все действовали, как в поговорке: воруй, Фомка, пока ярмарка. Кто-то успевал организовать дело, кто-то разорялся. Постепенно зародился средний класс, и в итоге выжили те, кто вкладывали деньги в развитие производства, а кто работали на коротких деньгах, разорились.

— И тем не менее состояньице они сколотили…

— Набил требуху, надел хороший пиджак, купил «Мерседес», положил деньги в банк — это состояние? А если банк рухнет? Состояние, я считаю, это то, что работает и будет тебя кормить в перспективе.

— Вернемся к рынку.

— Я ощущал себя школьником. Создал Сибирскую товарную биржу, перед тем изучил работу бирж в Стокгольме, Франкфурте-на-Майне. Провели первые торги. Тогда со мной работала группа единомышленников, грамотных людей. По ходу корректировали работу. Но пошел черный нал, белый нал, черт знает что еще, все пошли торговать в подворотню. Были тяжелые налоги, народ стал учиться, как обходить закон. Биржи не стало. Вернее, она есть и сейчас, но находится, я бы сказал, на консервации. Надеюсь, что у нас-таки возникнут нормальные рыночные отношения, и тогда без биржи обойтись будет трудно. В принципе, биржа и сегодня необходима. Во-первых, она — фискальный орган. Она обязана предоставлять информацию контролирующим органам. Во-вторых, биржа — зеркало спроса и предложения. В-третьих, легче собирать налоги. Допустим, мы с вами сделали бартер, оценили сделку в копейки, и попробуй докопайся. А если аналогичная операция пройдет на бирже, это будет под контролем. Все сделки должны регистрироваться.

Потом был Сибирский торговый банк. Крупнейший в городе, с самыми лучшими технологиями. Но… Ребята увлеклись давать в долг короткие деньги, и обрушение Западно-Сибирского металлургического комбината, которому были предоставлены большие кредиты, перевернуло банк. Сейчас он банкрот, там работает комиссия.

— Вы были председателем наблюдательного совета банка. Можете ли принять вину за гибель СТБ на свой счет?

— Меня обвиняли, но вину на себя взять не могу. Предположим, в Кыштовке мужик загнал коров на картофельное поле, скотина объелась и сдохла. Губернатор в этом виноват? Вряд ли.

А инвестиционный торгово-промышленный союз был своего рода посредником между крупным бизнесом и промышленными предприятиями. Задача была привлекать инвестиции в производство и помогать промышленникам входить в рыночные отношения. Союз теперь находится, если можно так сказать, в состоянии полуконсервации, и я до сих пор его президент.

— Чем вы еще сейчас занимаетесь?

— Я — председатель совета директоров строительной фирмы «Струг». Будем строить кирпичные дома, в том числе на улице Горской — дом для работников социальной сферы.

— Квартиры в ваших домах — элитные?

— Это заблуждение. 135 «квадратов» площади, два туалета, просторные кухня и ванная — не элитное жилье. Так должен жить каждый. Человек обязан хотеть большего. Но хотеть не вредно, надо для этого еще и что-то делать. А элитное жилье — это когда с бассейном, зимним садом… Я так считаю.

— Все равно, жилье нынче дорого. Что делать бедным?

— Для этого должна быть ипотека, как в других странах. Принцип простой — берешь кредит на 25 лет и рассчитываешься. В Америке все так живут: жилье, машина — все в кредит. А поднялся уровень жизни — эту квартиру сдаешь, берешь новую с доплатой. К сожалению, в отдельно взятой Новосибирской области ипотека невозможна. Нужна государственная программа.

А еще у меня есть несколько патентов на изобретения. К примеру, проблема полеглых, низких хлебов. Их как убирают? Делают прилады на мотовилы. Мы же мотовилы вообще убрали с жатки, поставили 12 шнеков. Ученые сказали: новшество заслуживает внимания. Но его нужно довести до логического завершения. Поэтому будем сейчас опробовать технологию, дорабатывать. Потом либо уступим патент комбайновым заводам, либо развернем свое промышленное производство. Или взять проблемы железной дороги. Расстояния большие, скорости не увеличиваются. Полотно как сто лет назад скреплялось костылями, так и до сих пор. А скорости требуют увеличения надежности скрепления пути. Вот мы и придумали рельсовое скрепление.

— А зачем придумывать? За границей наверняка это есть.

— Западные образцы к нам неприменимы. У нас и ширина полотна другая, и нагрузка на ось больше.

— Вы горожанин. Что-то меняется у нас к лучшему?

— Конечно. Город становится более цивильным. Появляются хорошие магазины, предприятия питания, новые архитектурные решения. Вот дороги бы получше. А вообще видно, что власти удерживают ситуацию с точки зрения жизнеобеспечения.

— Расскажите о себе. Люди вроде вас зачастую закрывают свою личную жизнь от прессы…

— А что сказать? Мой отец жив. Сын закончил НГТУ, работает механиком в нашей структуре. Старшая дочь окончила водный институт, работает экономистом. Младшая учится на пятом курсе медакадемии. Я никогда не командовал, кем им быть. Главная задача была — чтобы они учились.

— Внуков подарили?

— Пока двоих.

— Где живете?

— У меня квартира в городе и коттедж в Колыванском районе. 42 сотки земли, сад-огород, которые я сам и возделываю. Две собаки, лошадь — три года назад друзья подарили шутки ради. На ней, главное, тяжелую работу нельзя делать, она породистая. В этом году должна приплод дать. Я сделал все, что мне нужно: поливные устройства, скважину, автономное электроснабжение, теплицу, где огурцы и помидоры до самой зимы.

— Куры, свиньи…

— Нет, это на потом. Один мой знакомый говорит: надо сегодня работать так, чтобы завтра свиней не пасти. Но заведу обязательно, так как не считаю, что без этого обойдется моя старость. Социальных гарантий-то никаких, по крайней мере, в ближайшие лет 15-20. Мы столько времени падали, что быстро не поднимемся.

Я вообще не из тех людей, которые лежат на диване. Если решишь, что тебе больше ничего не надо, мозги могут жиром заплыть. Пока на покой не собираюсь, а дальше видно будет. Ведь все зависит от здоровья.

— И последнее. Хотите сказать что-нибудь от себя?

— Хочу признаться людям в том, что восхищаюсь их трудолюбием и терпением. К сожалению, нынешняя система породила рвачей, хамов, пьяниц. Но хороших людей по-прежнему много. Даже при нашей кнутовой системе.

— Но в России всегда был кнут и пряник…

— В сочетании с пряником и кнут не так страшен. А вот когда только кнут…

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ