Андрей Травников: «На мое решение об участии в выборах уровень конкуренции не повлияет»

Врио губернатора Новосибирской области в интервью «Континенту Сибирь» рассказал о том, каким видит инвестиционный климат в регионе, почему государство не должно вкладывать в бизнес и каких новых мер поддержки стоит ожидать аграриям и застройщикам. АНДРЕЙ ТРАВНИКОВ также прокомментировал причины высокого уровня политической и социальной конфликтности в Новосибирской области, оценил активность местных органов исполнительной власти и предположил, какой будет конкуренция на губернаторских выборах в следующем году.

«Власть должна быть предсказуемой»

— Андрей Александрович, на протяжении многих лет власти Новосибирской области в качестве приоритета своего внимания называли инвестиции и инвестиционный климат. Как вы оцениваете, насколько благоприятна для инвесторов экономическая среда региона и что надо менять?

— Инвестиционный климат — вещь, которая требует тонкой настройки. С одной стороны есть абсолютно понятные, достаточно стандартизированные инструменты, пакет инвестиционных законов, который работает в большинстве регионов. Есть и набор таких инвестиционных инструментов как технопарки и другие специализированные площадки, институты развития. В Новосибирской области представлен самый полный и широкий комплект всех инструментов, которые только придуманы и созданы в России. Нужно признать, что эффективность и уровень развития этих институтов — Академпарка, биотехнопарка в Кольцово, других площадок, достаточно высокий. Это не значит, что нет потенциала для повышения эффективности, но, по крайней мере, основная структура создана.

Но кроме этого немаловажна такая тонкая вещь, как взаимоотношение власти и бизнеса. Это тоже влияет на принятие решения многими инвесторами, когда они определяют, в каком регионе остановиться. Если посмотреть на объем инвестиций в любой регион, — далеко не все, даже сказал бы, меньшая часть предпринимателей, которые инвестируют в регион, обращаются за поддержкой, преференцией, помощью к представителям власти. Чаще всего самые успешные инвестиционные проекты могут проходить совершенно без официального участия властей того или иного уровня. Поэтому здесь запрос не только на формальные институты, но и на неформальные принципы поведения по отношению к бизнесу, которые соблюдаются со стороны власти. Основной принцип — это понятность. Власть должна быть предсказуема, она не должна метаться и менять условия своего поведения, особенно в отношении инвесторов, она должна быть достаточно открыта и аргументирована. Любые свои шаги власть должна заранее освещать, пояснять, комментировать, аргументировать, любые свои стратегические намерения и решения — достаточно публично освещать.

Именно поэтому я достаточно осторожно отношусь к изменению условий совместных проектов между властью и бизнесом в рамках различных форматов ГЧП. Для Новосибирской области самый избитый формат и слово, которое стало негативно-нарицательным — это концессия. Если вы помните, даже в отношении самой спорной — концессии на строительство мусорных полигонов — я осторожно и взвешенно подходил к решению по вхождению в процедуру расторжения соглашения. И решение было не политическим. С одной стороны, я хотел найти быстрый вариант выхода из тупиковой ситуации, с другой — понимал, что любое расторжение соглашения между властью и инвестором — это негативный фон.

И на самом деле, так и произошло. И если внутри региона мой сигнал о том, что я дал поручение направить уведомление о расторжении соглашения, был воспринят достаточно позитивно, то, например, вне региона, общаясь в Москве во время командировок, приглашая представителей бизнеса сюда, я очень часто слышу вопрос с ноткой настороженности: «А что у вас произошло с концессией?». Действительно, любой бизнес настораживает, если при смене власти вдруг кардинально меняется бизнес- политика, инвестиционная политика. Если уж мы доходим до такой ситуации, это должен быть очень исключительный случай, и ситуация должна публично проясняться.

— Можно ли назвать идущие сейчас переговоры и встречи по инвестиционным проектам, которые вы планируете завести в регион?

— У меня к этой сфере отношение не как у политика, а как у бизнесмена. Я исхожу из убеждения, что деньги любят тишину. То есть тем, что можно выдать в публичную плоскость по согласованию с партнером, я могу поделиться, но то, что является предметом предварительных переговоров — наверное, озвучивать не буду. В ноябре я анонсировал планы компании «Сибирский антрацит» по значительному развитию своего производства, компании «Новапорт» — оператора аэропорта Толмачево — по формированию крупнейшего в Зауралье авиационного пассажирского и торгового хаба. Есть и другие переговоры, попадающие в публичную плоскость. Например, во время моего визита в Маслянинский район компания «Сибирская Нива» заявила о строительстве завода по производству сыра и масла.

— Наибольшими инвестиционными возможностями обладают крупные государственные компании. Отношения с какими из них для вас приоритетны?

— У Новосибирской области нет ресурсной базы как у Красноярска, и выбрать компании, которые могут работать на тех ископаемых запасах, которые есть на территории, не получается. Соответственно, сюда нужно привлекать федеральных игроков, которые присутствуют на всех территориях. И, конечно, пользоваться нашими преимуществами — безусловно, научной базой. В первую очередь, договариваясь об использовании наших научных разработок, продуктов внедрения, продуктов, которые пришли к стадии масштабирования, я бы ориентировался на РЖД, «Газпром», «Ростех», «Росатом», «Роснано», «Ростелеком». Лучше, если удастся договориться о локализации применения на территории Новосибирской области, но и в том числе привлекательны варианты, когда эти разработки будут использоваться на предприятиях упомянутых компаний на территории всей РФ.

— Обстановка, в которой в регионе обсуждались те или иные инвестиционные проекты, — будь то мост или мусорная концессия, зачастую была очень накаленной и сопровождалась значительной протестно-митинговой активностью. На ваш взгляд, как эта особенность политических процессов в Новосибирской области влияет на решения потенциальных инвесторов?

— Безусловно это осложняет и ухудшает инвестиционный климат. Я уже приводил пример, когда представители бизнеса и за пределами региона, и внутри него видят, с какими сложностями сталкиваются их коллеги при реализации проектов, это, конечно, смущает. Как сказал мне один инвестор, «меня беспокоит даже не то, что я не смогу подписать соглашение. После подписания мне этот проект в течение длительного времени реализовывать. И если я буду постоянно сталкиваться с какими-то публичными акциями, с противодействием со стороны общественников и, не дай бог, представителей власти, то зачем мне это нужно, я лучше не буду входить в этот проект и рисковать своими финансами».

Понятно, что смена руководства, которая произошла в регионе осенью этого года, вызывает определенные ожидания у бизнеса. Я это чувствую. Стабилизация общественно-политической ситуации, конечно, благоприятно скажется и на инвестиционной деятельности. Но, признаюсь, пока ожидания умеренные, потому что слишком длительный период регион находился в состоянии политических конфликтов. Потребуется некоторое время, чтобы ситуация стабилизировалась.

— Какое место занимает в вашем видении направлений развития области региональная программа реиндустриализации, которая была провозглашена вашим предшественником Владимиром Городецким? Как вы оцениваете результаты её реализации и перспективы?

— Программа очень интересная, можно даже не бояться громкого слова, — уникальная для РФ. Есть примеры программ, которые инициированы отдельными регионами и получают поддержку на федеральном уровне. В основном это программы, направленные на развитие конкретных территорий — Крыма, Северного Кавказа, Калининграда, Карелии. Здесь же программа направлена на развитие промышленной отрасли, и в этом ее особенность. Именно поэтому она вызвала интерес, постоянное внимание и поддержку со стороны федерального правительства тех флагманских проектов, которые отобраны в программу. Это — результат, но, тем не менее, программа не должна быть неизменной, иначе она постепенно деградирует. Уже в ближайший год она может потерять свежесть и актуальность в глазах федеральных чиновников, а без поддержки федерального центра многие проекты невозможно реализовать, поэтому ее необходимо постоянно дорабатывать. Одно из направлений, которое я вижу, — создание комплексных проектов, направленных на развитие отдельных отраслей. Самый актуальный пример, который мы обсуждаем и с сообществом СО РАН, и на уровне правительства региона, — это развитие агробиотехнологий. Это, может, еще не подходит под термин «кластер», но, тем не менее, такой отраслевой пакет проектов уже вырисовывается. Это одно из направлений видоизменения программы реиндустриализации.

— В настоящее время готовятся новые проекты на рассмотрение рабочей группы по реализации программы реиндустриализации под руководством Аркадия Дворковича?

— Да, это традиционный подход, который себя уже зарекомендовал, и от которого отходить мы не будем. На ближайшем заседании рабочей группы планируем внести на рассмотрение два новых флагманских проекта.

— У вас состоялась встреча с председателем совета ЦСР Алексеем Кудриным, где обсуждалась возможность заказа на разработку стратегии экономического развития региона. Когда планируется начать готовить такой документ?

— Почему-то эту встречу восприняли как уже принятое решение. На самом деле, я встречался с ЦСР на предмет возможного участия в разработке стратегии. Были встречи и с другими организациями, у которых есть опыт стратегического планирования. На сегодня никакого решения в пользу какой-то команды не принято. Безусловно, будет проведено предварительное обсуждение и концепции стратегии, и подходов к ее разработке на базе как минимум регионального совета по стратегическому планированию. Мне хотелось бы создать команду, где бы присутствовали и внешние, и местные эксперты, взять за основу наработки наших ученых, специалистов в области стратегического планирования, экономистов, и при этом привнести внешний формат. Важен профессиональный взгляд со стороны.

«Государство не должно вкладывать деньги в бизнес»

— Областные власти в Новосибирске традиционно уделяли большое внимание поддержке строительного комплекса. Строительное сообщество сейчас переживает не лучшие времена. Предполагаете ли вы какое-то общение с застройщиками, поиск мер поддержки отрасли?

— Безусловно, я со строительным сообществом контактирую, и буду продолжать общаться в разных форматах — и в индивидуальном порядке, и на коллективных встречах. В последние годы строительная отрасль находится не в самом лучшем состоянии, и не только в Новосибирске, но и в Московской, и в Ленинградской областях. Это может быть связано как с дефицитом внимания со стороны властей, так и увлечением только одной составляющей — погоней за темпами роста объемов ввода жилья. Фактически сегодня — классический кризис перепроизводства.

В Подмосквье, насколько я знаю, по состоянию на 2016 год, 25% квартир стояло нереализованными. Понятно, что официальной статистики нет, эти данные получены на основании опросов самих застройщиков и риелторов, но думаю, что примерно такая же картина сегодня и в Новосибирске. После нескольких лет высоких темпов ввода жилья рынок перенасыщен, платежеспособного спроса не хватает. Поэтому, как бы болезненно ни было, придется стабилизировать ситуацию с предложением. Я не говорю, что мы будем создавать искусственные препоны — это как раз недопустимый удар по инвестиционному климату. Но более сдержанную политику в части использования земельного ресурса и региону, и городу нужно принять.

Вторая мера — безусловно, стимулирование спроса. Здесь существуют самые разные направления, начиная от стимуляции и продвижения ипотечного кредитования. Оно на территории Новосибирска в этом году показывает хорошие темпы роста, хотя значительная часть кредитов уходит во вторичное жилье. По этой причине нужно заниматься корректировкой и выравниванием негативной информационной картины.

Сегодня многие потенциальные покупатели напуганы историями о незаконченных стройках с долевым участием, и они боятся входить в первичку. Здесь задача властей — эффективно решить проблему с дольщиками, пострадавшими в результате незавершения строительства объектов, и в Новосибирске наработан достаточно широкий инструмент для решения этой проблемы. Задача власти сделать так, чтобы проекты продолжались, эффективно это освещать, чтобы люди видели: проблема решается.

Прочие меры поддержки спроса применяются там, где задействовано прямое бюджетное финансирование или софинансирование — это и приобретение жилья для детей-сирот, и запуск следующего этапа программы расселения граждан из аварийного жилья, это возможное приобретение жилья для определенных категорий граждан, вхождение муниципального и регионального бюджетов на условиях софинансирования проектов по развитию застройки территорий. Такими инструментами нужно пользоваться, чтобы помочь строительному комплексу выкарабкаться из ямы спада спроса, который сейчас наблюдается.

— Все отрасли — и аграрии, и строители, и промышленники ждут поддержки и помощи власти. В таких условиях сложно сделать так, чтобы хватило ресурсов, и успеть везде…

— Конечно, есть отрасли, которые необходимо поддерживать системно. В частности, сельское хозяйство. Его поддерживают практически все страны мира, и если мы не будем этого делать, наши аграрии не выдержат конкуренции. Поэтому, наверное, наша судьба – субсидировать сельское хозяйство и впредь. По всем остальным отраслям не считаю необходимым разрабатывать программы постоянного субсидирования или постоянного предоставления налоговых преференции и льгот. Да, можно рассматривать какой-то ограниченный период для поддержки, например, стартовый, или кризисный, но при этом все должны понимать, что это не система, а необходимая мера для того, чтобы обеспечить какой-то толчок. Государство не должно вкладывать деньги в бизнес. Бизнес тем и отличается, что должен уметь сам себя стимулировать, развивать, оздоравливать. Это и называется бизнесом, таков его способ существования.

«Пытаться вбить клинья между группировками — это не дело губернатора»

— Вы, как губернатор Новосибирской области, пишете новую страницу ее истории. История всегда есть продолжение того, что было до этого. Как вы оцениваете управленческий опыт ваших предшественников? Что, на ваш взгляд, было сделано правильно? Какие ошибки были допущены и должны быть исправлены?

— Я очень аккуратно и осторожно отношусь к оценке ошибок своих предшественников. Не в моих правилах разбирать по косточкам тех, кто работал до меня. То, что ошибки были, — это очевидно и без моих выводов. Тот уровень конфликтности, который сложился в регионе в последние годы и достиг пика в 2017 году, сформировался не только усилиями особо активной части населения Новосибирска, но и из-за просчетов представителей власти. Не буду концентрироваться на конкретных ошибках, скажу, чего не стоило делать. Не стоило запускать важные, стратегические для общественности, всего местного сообщества проекты сверху, без достаточного обсуждения и поддержки снизу. Четвертый мост, новый ледовый дворец — объекты, необходимые в первую очередь самому Новосибирску. Но инициированы они были на региональном уровне, спускались сверху, и городу было предложено, мягко говоря, безоговорочно принять и поддержать их реализацию. В результате получили то, что получили — на каком-то этапе город возмутился и отказался участвовать. Пришлось и тот, и другой проект запускать фактически заново. Слава богу, перезапустить проект по мосту мы смогли быстро, а по ледовой арене до сих пор находимся в поиске альтернативных вариантов.

— История НСО последних лет характеризуется высокой активностью представительной ветви власти. У нас достаточно самостоятельные, отстаивающие свои позиции Законодательное собрание и новосибирский городской совет. Такая самостоятельность оценивается по-разному. Есть точка зрения, что хороший губернатор не пускает на самотек такие вещи, депутатский корпус должен находиться под контролем и не принимать неожиданных решений. Большую часть 2000-х годов, кстати, так и было. Какой вариант вам ближе?

— И тот, и другой тип взаимоотношений имеет место быть. Если упрощенно исходить из позиции руководителя высшего исполнительного органа, конечно, проще держать все под контролем, когда без лишних движений, согласований и обсуждений продекларировали решение, безоговорочно его приняли и пошли работать. Но не всегда это целесообразно. В Российской Федерации есть регионы, где представительные органы достаточно активны, и приходится считаться с их мнением. Ничего страшного в этом нет, главное — найти способ постоянного диалога. Да, это требует дополнительного времени и усилий, но такова система власти, имеющая две ветви — представительную и исполнительную. Не очень хорошо, когда представительная власть начинает превалировать, так как выработка и реализация основных решений — всё же прерогатива исполнительной власти. Задача представительной власти — экспертная оценка, определенный уровень контроля бюджетных процессов, но никак не наоборот. Когда представительная власть начинает генерировать не только стратегические, но и тактические решения и навязывать их исполнительной, тут работы точно не получается.

— Сложился ли у вас на сегодняшний день контакт с председателем Законодательного собрания Андреем Шимкивом, с влиятельными депутатами и группами в ЗС?

— Я считаю, что взаимодействие складывается. И не только с председателем, но и с депутатами Законодательного собрания. Это, конечно, требует дополнительного времени. Регион — организм большой и разносторонний, с разными течениями, оперативно возникающими вопросами, на которые могут возникать полярные оценки. Все это нужно постоянно мониторить и находить возможность для встреч не только на уровне председателя и спикера, но и на уровне фракций и комитетов. И если есть компромиссы — находить их, если нет — по крайней мере, понимать ситуацию и двигаться дальше.

Среди депутатов — успешные, амбициозные, с богатым опытом люди. Надеяться на абсолютное единомыслие и согласованность бессмысленно, разнообразие и полярность мнений неизбежна. И, конечно, по тем или иным вопросам будут формироваться разные коалиции. По моему мнению, высшее должностное лицо должно быть независимым в этих ситуациях и ни в коем случае не примыкать ни к одной, ни к другой группе. Другое дело, что у меня может быть свое мнение по определенному вопросу, и оно может совпадать или не совпадать с позицией тех или иных депутатов. В таких ситуациях это должно выноситься на общее обсуждение, например, на уровне комитета, но точно не вестись на каких-то кулуарных встречах то с одной, то с другой группировкой. Пытаться вбить клинья — это не дело губернатора. Дело губернатора — находить компромиссы, а лучше — консолидированные решения.

— Каковы ваши впечатления от новосибирской управленческой среды? Что, на ваш свежий взгляд, её отличает? Заметно ли что-то общее у новосибирцев, влияющих на политическую и экономическую ситуацию?

— Здесь очень сильная управленческая команда с большим накопленным опытом. Она выигрывает по опыту взаимодействия с федеральным центром, по скорости подготовки решений, документов, в сравнении с другими регионами. Это команда крупного, фактически, столичного региона. Но это ощущение «столичности», удовлетворение от результатов которые достигаются, иногда излишне и несколько ограничивает взгляд на возможности. Есть поговорка: «Осознание нашей исключительности иногда мешает нам оставаться исключительными». Отчасти это присутствует.

— Мэр Новосибирска Анатолий Локоть пока недостаточно определенно говорит о том, составит ли он конкуренцию на предстоящих выборах губернатора. По крайней мере, эта возможность не исключается. На ваш взгляд, это возможное соперничество будет оказывать какое-то влияние на рабочие отношения города и области в ближайшие полгода-год?

— В ближайшие четыре месяца — нет. Если вы обратили внимание, и я не даю конкретных ответов на вопрос, принял ли окончательное решение по своему участию в выборах. Не потому, что я не принял решение. В принципе, даже без моего прямого ответа все достаточно понятно. Ни лично я, ни люди, которые давали мне поручение возглавить регион, пускай и с приставкой врио, не допускали версию, что я сюда приеду на короткий период для того, чтобы затем по непонятным причинам собраться и уехать. Не понимаю, с чего вдруг президент страны, направляет «варяга», как здесь говорят, на короткий период в Новосибирскую область? Но, тем не менее, я сознательно не даю прямых ответов на этот вопрос, потому что считаю, что сейчас на этом концентрироваться не нужно. Основная задача — достойно обеспечить проведение президентских выборов, выборы губернатора на этом фоне вторичны.

Будет ли потенциальное участие мэра в губернаторских выборах в дальнейшем налагать отпечаток на отношения? Безусловно. Если на выборах сойдутся представители и от региональной, и от муниципальной власти, то в период предвыборной компании это будет отвлекать от решения насущных хозяйственных вопросов. Но, к счастью, этот период будет достаточно коротким и выпадет на лето.

После сентября 2018 года, я абсолютно уверен, что и вновь избранный губернатор, и мэр города найдут возможность наладить конструктивные рабочие отношения, и сообща будут работать над развитием региональной столицы. Лично мое убеждение — именно в развитии Новосибирска как столичного города заключается стратегическое конкурентное преимущество Новосибирской области.

— Таким образом, варианта конкурентных выборов вы не опасаетесь, по крайней мере, мысленно не видите в них ничего для себя неудобного?

— Любые выборы конкурентны, другой вопрос — уровень конкуренции. Я допускаю, что он может быть высоким, но на мое решение участвовать в выборах это не окажет никакого влияния.